Автоинструктор

И, будто спохватившись (не слишком ли далеко зашел?), Вершинин вновь возвращает Машу смутной групповой неразличимости: «Я вас не помню, собственно, - признается он Ольге, - помню только, что вас было три сестры...» Вновь единичность утопает во множестве. Но - слово молвлено: вершининская композиция с Машей в центре принята сердцем. И сердце тормошит память, и благодарно окликает оттуда, из московской дали, картину, долгие годы дремавшую в душевном девичьем тепле: в ту пору молва повысила поручика Вершинина в звании - он снискал прозвище «влюбленного майора». Этот лоскуток воспоминаний - живая награда за «отмеченность» и «центральную» (наперекор «срединной») вознесенность. «Как после вековой разлуки» (Тютчев), Вершинин и Маша узнают друг друга: «У вас были тогда только усы... О, как вы постарели! (сквозь слезы). Как вы постарели!» Много позднее, в исповедном разговоре с сестрами (третье действие), Маша вытянет историю своих отношений с Вершининым в логическую цепочку - стадиально: «Он казался мне сначала странным, потом я жалела его... Потом полюбила». Это - рассудочный расклад - от полки к полке. И это - потом. А сейчас, в гостиной, три эти стадии или ступени неразличимо свернуты в синкретическом единстве: «Как вы постарели!» - это и «какой вы странный», и «как мне жалко вас», и «как я вас люблю». Хотите научиться водить автомобиль? Вам поможет автоинструктор.

Потом, по ходу сюжета, ступени эти развернутся в некоторую житейскую среду, и тогда с большой долей точности можно будет отметить, что вот в такой-то момент пожалела, а чуть позднее - полюбила... Лидия Алексеевна Авилова вспоминает о встрече с Чеховым на праздновании юбилея «Петербургской газеты» 1 января 1892 года в кваргире издателя этой газеты С. Н. Худекова: - А не кажется ли вам... - заговорил Антон Павлович, - не кажется вам, что когда мы встретились с вами три года назад, мы не познакомились', а нашли друг друга после долгой разлуки? - Да... - нерешительно ответила я. - Конечно, да. Я знаю. Такое чувство может быть только взаимное. Но я испытал его в первый раз и не мог забыть. Чувство давней близости. И мне странно, что я все-таки мало знаю о вас, а вы - обо мне. - Почему странно? Разлука была долгая. Ведь это было не в настоящей, а в какой-то давно забытой жизни? - А что мы были тогда друг другу? - спросил Чехов. - Только не муж и жена, - быстро ответила я. Мы оба рассмеялись. - Но мы любили друг друга.