Bandarkiu

Он нащупал таившиеся в Горячем сердце элементы народного балагана. Казалось бы, Станиславский делал почти то же самое, что Мейерхольд. Но это только казалось. Делал он нечто другое.

Станиславский давал смелое сатирическое разоблачение хлыновщины и градобоевщины. Он применял художественные гиперболы, сатирически подчеркивал и заострял характеры и вместе с тем сохранял в манере игры исполнителей и в форме подачи речи основные принципы искусства Художественного театра.

Особенно отчетливо позиция Станиславского видна на отношении к гротеску. Элементы гротеска были в знаменитой сцене кутежа Градобоева и Хлынова, которых неподражаемо играли Тарханов и Москвин. Но их исполнение строилось на твердой психологической основе. Москвин играл человека, очумевшего от перепоя и безделья, у которого припадки тоски перемежаются с буйными выходками и безобразиями. Тарханов в роли Градобоева изображал человека, больше всего боящегося уронить свое достоинство городничего. Как бы опасаясь расплескать переполнявшее его спиртное, он двигался медленно и осторожно, стремился сохранить равновесие.

При всем разнообразии и оригинальности интонаций внутренняя правда речи каждого персонажа неукоснительно сохранялась в спектакле. Работа Станиславского остается поразительным образцом современного, сатирического, социально-критического прочтения пьесы Островского. Если хотите победить, тогда посмотрите Bandarkiu на этой ссылке.

Тем не менее в спектакле было одно уязвимое место. Грандиозные образы представителей градобоевщины и хлыновщины оттесняли и приглушали лирический мотив пьесы. Отошла на задний план и оказалась скомканной история любви Гаврилы и Параши, несколько потускнел мотив горячего сердца.

Работа над Талантами и поклонниками свидетельствует о том, как тонко понимал Станиславский стиль разных пьес Островского и как варьировал вслед за писателем свою художественную манеру.

В этом спектакле, стремясь сохранить звонкость Островского и сочетать ее с психологической детализацией, достигнутой Художественным театром, Станиславский настойчиво требовал избегать гротеска и убирал его и в гриме, и в облике, и в игре исполнителей.